Неточные совпадения
Проснулось эхо гулкое,
Пошло гулять-погуливать,
Пошло кричать-покрикивать,
Как будто подзадоривать
Упрямых мужиков.
Царю! — направо слышится,
Налево отзывается:
Попу! попу! попу!
Весь
лес переполошился,
С летающими птицами,
Зверями быстроногими
И гадами ползущими, —
И стон, и рев, и гул!
Город уже
проснулся, трещит, с недостроенного дома снимают
леса, возвращается с работы пожарная команда, измятые, мокрые гасители огня равнодушно смотрят на людей, которых учат ходить по земле плечо в плечо друг с другом, из-за угла выехал верхом на пестром коне офицер, за ним, перерезав дорогу пожарным, громыхая железом, поползли небольшие пушки, явились солдаты в железных шлемах и прошла небольшая толпа разнообразно одетых людей, впереди ее чернобородый великан нес икону, а рядом с ним подросток тащил на плече, как ружье, палку с национальным флагом.
Часто случается заснуть летом в тихий, безоблачный вечер, с мерцающими звездами, и думать, как завтра будет хорошо поле при утренних светлых красках! Как весело углубиться в чащу
леса и прятаться от жара!.. И вдруг
просыпаешься от стука дождя, от серых печальных облаков; холодно, сыро…
И уж не выбраться ему, кажется, из глуши и дичи на прямую тропинку.
Лес кругом его и в душе все чаще и темнее; тропинка зарастает более и более; светлое сознание
просыпается все реже и только на мгновение будит спящие силы. Ум и воля давно парализованы, и, кажется, безвозвратно.
Заночевали, брате, мы в поле, и
проснулся я заутра рано, еще все спали, и даже солнышко из-за
леса не выглянуло.
Солнце уж было низко на горизонте, когда я
проснулся и вышел. Люди бродили по
лесу, лежали и сидели группами; одни готовили невод, другие купались. Никогда скромный Бонин-Cима не видал такой суматохи на своих пустынных берегах!
Следующие два дня были дождливые, в особенности последний. Лежа на кане, я нежился под одеялом. Вечером перед сном тазы последний раз вынули жар из печей и положили его посредине фанзы в котел с золой. Ночью я
проснулся от сильного шума. На дворе неистовствовала буря, дождь хлестал по окнам. Я совершенно забыл, где мы находимся; мне казалось, что я сплю в
лесу, около костра, под открытым небом. Сквозь темноту я чуть-чуть увидел свет потухающих углей и испугался.
Мало-помалу начали
просыпаться пернатые обитатели
леса.
Оказалось, что первым
проснулся Дерсу; его разбудили собаки. Они все время прыгали то на одну, то на другую сторону костра. Спасаясь от тигра, Альпа бросилась прямо на голову Дерсу. Спросонья он толкнул ее и в это время увидел совсем близко от себя тигра. Страшный зверь схватил тазовскую собаку и медленно, не торопясь, точно понимая, что ему никто помешать не может, понес ее в
лес. Испуганная толчком, Альпа бросилась через огонь и попала ко мне на грудь. В это время я услышал крик Дерсу.
Вечернею порой
Гуляючи, держися ближе к
лесу,
А я отдам приказ тебя беречь.
Ау, дружки! Лепетушки, Лесовые!
Заснули, что ль?
Проснитесь, отзовитесь
На голос мой!
Блеснул день, но не солнечный: небо хмурилось и тонкий дождь сеялся на поля, на
леса, на широкий Днепр.
Проснулась пани Катерина, но не радостна: очи заплаканы, и вся она смутна и неспокойна.
Поэзия первого зимнего дня была по-своему доступна слепому.
Просыпаясь утром, он ощущал всегда особенную бодрость и узнавал приход зимы по топанью людей, входящих в кухню, по скрипу дверей, по острым, едва уловимым струйкам, разбегавшимся по всему дому, по скрипу шагов на дворе, по особенной «холодности» всех наружных звуков. И когда он выезжал с Иохимом по первопутку в поле, то слушал с наслаждением звонкий скрип саней и какие-то гулкие щелканья, которыми
лес из-за речки обменивался с дорогой и полем.
Когда сноха
проснулась и затопила печку, Ганна накинула на плечи старый жупан и торопливо вышла из ворот: стадо уже угнали в
лес, и только проспавшие хозяйки гнали своих коровенок.
Дорога в Багрово, природа, со всеми чудными ее красотами, не были забыты мной, а только несколько подавлены новостью других впечатлений: жизнью в Багрове и жизнью в Уфе; но с наступлением весны
проснулась во мне горячая любовь к природе; мне так захотелось увидеть зеленые луга и
леса, воды и горы, так захотелось побегать с Суркой по полям, так захотелось закинуть удочку, что все окружающее потеряло для меня свою занимательность и я каждый день
просыпался и засыпал с мыслию о Сергеевке.
Находя во мне живое сочувствие, они с увлеченьем предавались удовольствию рассказывать мне: как сначала обтают горы, как побегут с них ручьи, как спустят пруд, разольется полая вода, пойдет вверх по полоям рыба, как начнут ловить ее вятелями и мордами; как прилетит летняя птица, запоют жаворонки,
проснутся сурки и начнут свистать, сидя на задних лапках по своим сурчинам; как зазеленеют луга, оденется
лес, кусты и зальются, защелкают в них соловьи…
Единственный рассказ, которым всех и каждого потчевал Петенька, заключался в том, как он однажды заблудился в
лесу, лег спать под дерево и на другой день,
проснувшись, увидел, что кругом оброс грибами.
Я пришел к тебе с приветом,
Р-рассказать, что солнце встало,
Что оно гор-р-рьячим светом
По…
лесам… затр-р-репетало.
Рассказать тебе, что я
проснулся, черт тебя дери,
Весь пр-р-роснулся под… ветвями…
Точно под розгами, ха-ха!
Яснели холмы и
леса,
И
просыпались небеса.
Но когда доложили, что лошади поданы, когда старый помпадур начал укутываться и уже заносил руки, чтобы положить в уши канат, Надежда Петровна не выдержала. Она быстро сдернула с своих плеч пуховую косынку и, обвернув ею шею помпадура, вскрикнула… От этого крика
проснулось эхо соседних
лесов.
Утро, еще не совсем
проснулось море, в небе не отцвели розовые краски восхода, но уже прошли остров Горгону — поросший
лесом, суровый одинокий камень, с круглой серой башней на вершине и толпою белых домиков у заснувшей воды. Несколько маленьких лодок стремительно проскользнули мимо бортов парохода, — это люди с острова идут за сардинами. В памяти остается мерный плеск длинных весел и тонкие фигуры рыбаков, — они гребут стоя и качаются, точно кланяясь солнцу.
Проснулся он среди ночи от какого-то жуткого и странного звука, похожего на волчий вой. Ночь была светлая, телега стояла у опушки
леса, около неё лошадь, фыркая, щипала траву, покрытую росой. Большая сосна выдвинулась далеко в поле и стояла одинокая, точно её выгнали из
леса. Зоркие глаза мальчика беспокойно искали дядю, в тишине ночи отчётливо звучали глухие и редкие удары копыт лошади по земле, тяжёлыми вздохами разносилось её фырканье, и уныло плавал непонятный дрожащий звук, пугая Илью.
Но умирающий уже забыл о нем и молча метался. Думали, что началась агония, но, к удивлению, Колесников заснул и
проснулся, хрипло и страшно дыша, только к закату. Зажгли жестяную лампочку, и в чернеющий
лес протянулась по-осеннему полоса света. Вместе с людьми двигались и их тени, странно ломаясь по бревенчатым стенам и потолку, шевелясь и корча рожи. Колесников спросил...
На следующий день после смерти Петруши в становище
проснулись поздно, за полдень. Было тихо и уныло, и день выпал такой же: жаркий, даже душный, но облачный и томительно-неподвижный — слепил рассеянный свет, и даже в
лесу больно было смотреть на белое, сквозь сучья сплошь светящееся небо.
Град, наполнив
лес ледяным шумом,
просыпался быстро, но его сменил густой ливень, дробно охлёстывая листву миллионами тяжёлых капель, наполняя тьму сердитым воем.
Затем предстали пред царем три человека. Ведя общее торговое дело, нажили они много денег. И вот, когда пришла им пора ехать в Иерусалим, то зашили они золото в кожаный пояс и пустились в путь. Дорогою заночевали они в
лесу, а пояс для сохранности зарыли в землю. Когда же они
проснулись наутро, то не нашли пояса в том месте, куда его положили.
Рано утром, когда я спал, Мухоедов уехал в Пеньковку один; я
проснулся очень поздно и долго не мог сообразить, где я лежу. Солнечные лучи яркими пятнами играли на задней стене; окна были открыты; легкий ветерок врывался в них, шелестел в листьях плюща и доносил до меня веселый говор
леса, в котором время от времени раздавались удары топора; я оделся и вышел на крыльцо, где уже кипел на столе самовар.
Первую ночь свободы моей в
лесу ночевал; долго лежал, глядя в небо, пел тихонько — и заснул. Утром рано
проснулся от холода и снова иду, как на крыльях, встречу всей жизни. Каждый шаг всё дальше тянет, и готов бегом бежать вдаль.
С этими словами он перевернулся на другой бок и решился выходить из берлоги только для получения присвоенного содержания. И затем все пошло в
лесу как по маслу. Майор спал, а мужики приносили поросят, кур, меду и даже сивухи и складывали свои дани у входа в берлогу. В указанные часы майор
просыпался, выходил из берлоги и жрал.
«То, от чего вы сейчас застонали и
проснулись, — сказал он резко и затем подозрительно взглянул на меня. И, видя, что я не отвечаю, он все так же подозрительно всматривался мне в лицо: — Вы не заметили там, в
лесу… человека?..»
Дрожит от того хохота старая мельница, так что из щелей мучная пыль пылит, в
лесу всякая лесная нежить, а в воде водяная —
проснулись, забегали, показывается кто тенью из
лесу, кто неясною марой на воде; заходил и омут, закурился-задымился белым туманом, и пошли по нем круги.
Ну, разговариваем этак, едем себе не торопясь. К тайге подъехали, к речушке. Перевоз тут. Речка в малую воду узенькая: паром толканешь, он уж и на другой стороне. Перевозчиков и не надо. Ребятки
проснулись, продрали глазенки-то, глядят: ночь ночью.
Лес это шумит, звезды на небе, луна только перед светом подымается… Ребятам-то и любо… Известное дело — несмысли!
А людоед, когда
проснулся поутру и увидал, что он вместо чужих перерезал своих детей, надел свои семиверстные сапоги и побежал в
лес искать детей.
Дети ходили, ходили по
лесу и не нашли дороги до самой ночи. Плакали, плакали и все заснули. Мальчик с пальчик
проснулся раньше всех и влез на дерево, осмотрел кругом и увидел избушку. Он слез с дерева, разбудил братьев и повел их к избушке.
Заяц ходит ночью по полям и
лесам без страха и прокладывает прямые следы; но как только приходит утро, враги его
просыпаются: заяц начинает слышать то лай собак, то визг саней, то голоса мужиков, то треск волка по
лесу, и начинает от страха метаться из стороны в сторону.
Два брата пошли вместе путешествовать. В полдень они легли отдохнуть в
лесу. Когда они
проснулись, то увидали — подле них лежит камень и на камне что-то написано. Они стали разбирать и прочли...
На другой день я не хотел рано будить своих спутников, но, когда я стал одеваться,
проснулся Глегола и пожелал итти со мною. Стараясь не шуметь, мы взяли свои ружья и тихонько вышли из палатки. День обещал быть солнечным и морозным. По бледному небу протянулись высокие серебристо-белые перистые облака. Казалось, будто от холода воздух уплотнился и приобрел неподвижность. В
лесу звонко щелкали озябшие деревья. Дым от костров, точно туман, протянулся полосами и повис над землей.
Никита
проснулся весь в холодном поту и, когда захотел приподняться, почувствовал такую страшную слабость и ломоту во всем теле, что еле живой доплелся до дома отца Николая. Предчувствие близкой неизбежной смерти не оставляло его с момента пробуждения в
лесу.
Около полугода со времени женитьбы этот страшный кошмар наяву, казалось, совершенно оставил его — он забыл о прошлом в чаду страсти обладания красавицей-женой, но как только эта страсть стала проходить, уменьшаться, в душе снова
проснулись томительные воспоминания, и снова картина убийства в
лесу под Вильной рельефно восставала в памяти мнимого Зыбина, и угрызения скрытой на глубине его черной души совести, казалось, по временам всплывшей наружу, не давали ему покоя.
Утром рано полусонные, всею компаниею послезали мы с сеновала и как только уселись в тарантас, так начали опять дремать или, как выражался Гвоздиков, «начали удить». Ямщик позевывал и пожимался в своей свитенке; у него тоже «клевала». Бубенчики мелодически погромыхивали и еще более усиливали снотворное влияние ранней зари. Отъехали верст восемь, солнышко уж поднялось над
лесом, час был осьмой, в начале. Купец
проснулся, зевнул и, перекрестив рот, сказал со вздохом...
Разговор так затянулся, что стало светло за
лесом на другой стороне дороги и соловей
проснулся, но собеседники всё курили и разговаривали, разговаривали и курили.